…В последний раз Ксения видела мужа, когда его вместе со старшим сыном унес сель в Дагестане: женщина с младшим ребенком успели выбраться на крутой берег ручья, мгновенно превратившегося в реку, а мужчины остались внизу, пытаясь сопротивляться напору стихии. «Я бежала вдоль ручья по берегу, кричала, сколько могла. На моих глазах их растащило и понесло по течению. В какой-то момент я уперлась в тупик: обрыв, камни, ели, дальше бежать некуда. Упала на большой камень, кричала и плакала. Наверное, это была самая ужасная минута в моей жизни. Даже на похоронах мне было не так страшно». 

 

Ксения и Артем учились в одной школе в Тушино в разных классах и иногда пересекались в театральной студии. «Когда я увидела его там в первый раз, подумала: «Какой выскочка!» – рассказывает Ксения. – И он про меня подумал то же. Мы оба заносчивые, характерные».

Однажды друг Ксении пришел в гости и привел с собой Артема. Она посмотрела на «выскочку» другими глазами: высоченный, – выше двух метров, – плечистый, очень красивый. Да и он вместо «отличницы» заметил симпатичную добрую девушку: «Наверное, почувствовал во мне мягкость и готовность лепиться под его желания, – говорит Ксения. – Он ведь себе жену лепил под то, что хочет. Я всегда себя чувствовала за стеночкой. Стеночка моя обрушилась…»

В 23 года ребята поженились, через полтора года родился первый сын, Тимофей. Сразу после рождения сына переехали жить в Лобню и там, в своей двушке, провели вместе девять лет, которые Ксения считает самыми счастливыми годами в своей жизни, «лучше не было и, наверное, уже не будет». У Артема в руках все чинилось и работало: инженер по образованию, он мог что-то прикрутить, добавить пару спичек – и техника оживала. Считал, что жена должна заниматься домом, готовить еду, встречать мужа. 

«Я такая жена-жена, – улыбается Ксения. – Вопрос, чтобы я не работала, для него был принципиальный. Денег хватало.» 

Через шесть лет родился второй сын, Женя. «Я приучала детей, что папино слово — закон, – рассказывает Ксения. – Прав он или нет, неважно, это не обсуждается». 

Самой большой страстью Артема (а значит, и его семьи) были путешествия. «Если б у меня было денег побольше, ты бы меня дома не увидела», – говорил он жене. Со старшим в первую поездку они отправились, когда тому исполнилось семь месяцев, с младшим выдержали до трех недель ребенка. Самая северная точка европейской части России – мыс Немецкий, Кольский полуостров, Карелия, Псков, несколько раз Петербург, Астрахань, Екатеринбург. Машина, «УАЗ Патриот», заточена на поездки, рядом с ней можно готовить, спать в палатках. Спальники, матрасы, палатки, газовые баллоны, котелки, – всё необходимое возили с собой опытные путешественники. 

«Нам нужен Север: холодный, строгий, аскетичный, – вспоминает поездку на мыс Немецкий Ксения. – Там такая природа – как на другой планете. Но после двух отпусков на севере, захотелось погреться, впитать немного солнышка перед школой, витаминов. Поэтому выбрали Дагестан.».

Просто перейти ручей

На юг выехали тремя машинами, в компанию взяли семьи из Красногорска и Нижнего Новгорода. 12 августа 2021 года стартовали из Москвы: посмотрели российскую часть страны, Кабардино-Балкарию, Осетию, Ингушетию, Чечню, – где-то краешками, проездом, но посмотрели. Последняя ночевка была у озера Кезенойам: половина его принадлежит Чечне, половина Дагестану. 

Как только въехали в «горную страну», разделились: две машины поехали в Карадахскую теснину и к Салтинскому водопаду, а еще одна пара выбрала другой маршрут. Потом собирались отправиться дальше, добраться к морю: к 1 сентября в Москву не успевали, но ничего, школа подождет. 

Когда на телефон пришла sms о том, что портится погода, особого внимания на нее не обратили: привыкли, что в горах условия настолько быстро меняются, что обещанный дождь можно и не застать – сесть в машину и проехать его. 

«Но у меня было очень неприятное предчувствие, – рассказывает Ксения. – Я устала. Начала жаловаться, что не могу больше бежать-бежать: я все время только бегу и смотрю под ноги, чтобы не споткнуться о камни. Предложила Артему взять старшего сына, а мы с младшим пошли бы к машине. Было тоскливое ощущение, очень хотелось вернуться. Уговорить Артема даже не пыталась: это танк, его не сдвинешь, он всегда делал то, что считал нужным, за что я его уважаю. Но неожиданно разорался младший сын: «Хочу к папе!». Я плюнула и сказала: ну ладно, пойдем все вместе».

Карадахская теснина очень живописна: сначала часть, как горное устье, ущелье, а после того, как пройдешь сквозь «ворота», с километр луговины – топаешь как по дну чаши, вдоль ручейка. Ручеек такой мелкий, что Ксения в кожаных кроссовках шла прямо по воде, где-то перешагивая его по камушкам, – не ручеек, а так, направляющая. Из чаши выводят две крутых лестницы: на одну забрались, а со второй решили вернуться. Карабкаться 》does jomashop sell fake watches было очень неудобно: двое своих детей, у друзей дочка лет пяти. И в этот момент резко налетел ветер, начался дождь. 

«Потом меня часто упрекали: «Куда вас понесло в плохую погоду?» – говорит Ксения. – Но, когда мы выдвигались, на горизонте была одна тучка. Всё изменилось за считанные минуты». 

Пошел град, градины были огромные. Дети испугались, расплакались. Седьмой час вечера, потемнело. С каждой минутой ручей прибывал. Потом им сказали: до этого три дня шел дождь, водосбор в верховьях наполнялся и наполнялся… 

Было страшно: дождь, холод, ветрище. Там, где еще 10 минут назад взрослые перепрыгивали с камушка на камушек, воды было уже по щиколотку и выше. Но всего лишь надо – перейти на другую сторону ручья. Не переплыть реку: просто перейти ручей, растущий с каждой секундой. 

Переходили по колено в воде: младший сидел на руках у Артема, Ксения держала за руку старшего. Когда рука сына начала выскальзывать, сказала мужу: «Артем, перехвати Тимофея, я не удержу, его от меня отталкивает водой». По ее словам, поток был такой силы, что невозможно представить: если в аквапарке прийти к форсунке, которая выпускает воздух, наверное, сравнится по напору. 

Быстренько сунули наверх младшего, ребята помогли забираться Ксении. Берег очень высокий, нужно было опираться то на коленку, то на ногу. «Но никакой опасности не чувствовалось. Если б она была, я бы никогда в жизни не сказала Артему: «Возьми ребенка, я не справляюсь». 

Когда женщина выбралась наверх, она обернулась и увидела: муж и сын стоят в воде, не могут никуда двинуться, с каждым шагом их сносит дальше по течению. А впереди – крутой поворот. Ручей стал рекой, и она все выше и выше. 

«Какой-то парень оббегает меня сзади, берет их за руки: три мужика, втроем легче устоять. Я думаю: надо же, какой молодец! (Потом я поняла, что это был Илья, и он тоже погиб.) Еще один оббегает, вот они уже стоят вчетвером: трое взрослых и мой девятилетний Тимофей. Стоят, упершись, пытаются стабилизироваться, начать переходить вброд. И тут бухнула очередная волна…» 

На глазах Ксении мужчин снесло, ударило о поворот, растащило и потащило дальше. А она, крича, побежала по берегу ручья…

«Остался крест на шее, кольцо и один кроссовок»

Лежа на огромном камне, в какой-то момент поняла, что сейчас умрет, просто сердце остановится. Встала и замолчала. Начали собирать ветки, пытались подстелить под себя. Ребенок был в футболке, шортах, Ксения в юбке, неудобно. Вверх по течению встретили молодых ребят, у них была зажигалка, развели костер. «Сели к костру, я пытаюсь согреть ребенка, он дрожит, испугался. Он так плакал, кричал, что я боялась, отключится. Мой внутренний человек, сознание, – оно такое, немеркнущее. Я думаю, сколько мы продержимся без воды. Сын уснул, это даже неплохо. Я обмотала его своей юбкой, она быстро нагрелась, и он задремал как в коконе». 

Ксения позвонила с телефона мужа по номеру 112 и объяснила, что произошло и где они находятся. Первыми через час пришли местные жители. Они знали о коварстве Карадахской теснины, знали, что там иногда застревали люди, но за последние 30 лет такого сильного наводнения не было, и смертей тоже. «Мы просто оказались не в то время не в том месте», – с горечью рассказывает Ксения.

Потом пришли еще двое спасателей и вывели людей. Через час-полтора после разгула стихии вода спала настолько, что максимум ее было по колено. Говорили, впереди еще одна группа уцелевших, и Ксения очень рассчитывала увидеть там мужа и сына. 

Тимофей действительно нашелся: он сидел в одной из беседок кафе на входе в теснину. На нем была футболка и кроссовки, больше ничего: очки, кепку, белье и шорты стащило селем. Мальчик был весь в синяках и ссадинах, словно его поболтали в стакане с камнями. Так, в принципе и было: в потоке воды ребенка побило камнями, притирало к берегам. Протащило метров 500 по реке, окунало с головой, – в ушах была грязь. Но Бог спас: не была задета ни голова, ни грудь, ни живот, ни один жизненно важный орган. 

«Он с совершенно безумными глазами увидел  меня и заплакал, – рассказывает Ксения. – Мне говорят: «Это все, кого спасли». И я снова дико закричала». 

Фельдшер обработал раны, людей напоили, дали еды, пледы, полотенца. Надо было что-то сказать матери Артема: он единственный сын, любимый до невозможности, свет в окошке. «Но позвонить я не могла. Не могла разговаривать. Для нее это не то что удар в сердце – это выдирание сердца. Написала sms: «Артема унесло рекой, мы не знаем, где он, надо крепко молиться». Свекровь ответила: «Я тебя поняла». 

Я уперлась на мысли, что он сильный, большой, его найдут живым. Свекровь приехала через сутки, с ней сестра, еще один родственник. Плюс я, двое сыновей, пара друзей с девочкой. Нам предложил крышу над головой директор детского лагеря «Каскад» Магомед. Мы жили у него следующие 12 дней, ели, и с нас не взяли ни копейки». 

Из тех двух мужчин, что бросились помогать, из жерла стихии выбрался Иван, он спортсмен. Тело Ильи нашли в водохранилище на третий день. На 12-й день сотрудники МЧС обнаружили тело Артема.

«Нашли его далеко, у самой ГЭС. Искали на лодке вдоль берега. Там идут разные процессы: тело всплывает, то опускается, то поднимается. С Артема слетело все: штаны на армейском ремне, футболка, кроссовок. Остался крест на шее на цепочке, кольцо и один кроссовок. 

Свекровь плакала, но говорила: слава Богу, его нашли. Я до последнего верила, что это будет не он, даже когда мы ехали на опознание. Уперлась в эту веру и так и жила, иначе сложила бы лапки. У меня была идея фикс, что надо его найти, перекрестить, прочитать над ним молитву. Я погладила мужа по волосам, левая рука до сих пор хранит это ощущение. 

Конечно же, тело было обезображено. На берегу, где его нашли, невозможно было находиться… Но впоследствии я жалела, что не посидела рядом подольше, надо было все время оставаться рядом с ним. Хоронили, конечно, в закрытом гробу».

«Что тяжело? Все тяжело»

Трагедия произошла вечером 23 августа 2021 года. Тело нашли утром 4 сентября. 9 сентября были похороны, а 11-го Артему могло бы исполниться 35 лет. 

Похороны, по словам Ксении, были очень светлые. «Собралось больше пятидесяти человек, он собрал всех вокруг себя. Артем ведь очень хороший, честный, добрый, щедрый. Не помню случая, чтобы он про кого-то сказал гадость, кого-то обманул или промолчал, закрыл глаза, – он прямой, как шпала. К нему приехали те люди, с кем мы познакомились в Мурманске, в Новгороде, Карелии – и нижегородские, и красногорские, и тамбовские». 

После смерти мужа Ксения оформила все пособия от государства по потере кормильца. Помогли коллеги с работы мужа. Много денег прислали на похороны, и дагестанцы присылали тоже: первые полгода семья жила на то, чем помогали люди. Ксения подрабатывает, она репетитор по русскому языку. Считает, что не сильно стеснена финансово, но у нее и потребности гораздо меньше, чем у Артема: важно, чтобы хватало денег на детское здоровье и на учебу. 

«Что тяжело? Все тяжело. Он был мужчина с большой буквы. Участвовал во все делах, был первый, глава семьи. Я советовалась с ним обо всем. Я еще живу там, в прошлом. Вся проблема в том, что у нас была очень счастливая семья, идеальная. Поэтому я не готова расстаться с мыслями о ней: не отпустила Артема, не отпускаю и, кажется, не планирую. Но, наверное, надо». 

Перед майскими праздниками Ксению накрыл острое и тяжелое чувство, проявлявшееся на физическом уровне: «Написала девочкам во вдовий чат, они сказали, что это симптом панической атаки». 

«Вдовий чат» – специальная группа поддержки в WhatsApp, созданная одной из немногих в стране организаций, занимающихся помощью вдовам и детям. Фонд «Словом и делом» действительно помогает и словом, и делом: он оказывает психологическую поддержку в малых группах (в том числе онлайн), предоставляет социально-правовые консультации, да и просто выдает продуктовые наборы, одежду и обувь. Узнать подробней о работе фонда можно на сайте 

Ксения несколько раз бывала на психологических группах фонда. Писала в чат, когда было совсем плохо, – а человеку, потерявшему супруга, бывает плохо в первый год чуть ли не круглосуточно. Благодаря фонду, потихоньку свыклась со словом «вдова». Параллельно начала ходить к еще одному психологу. У специалиста регулярно бывает и старший сын, Ксения держит руку на пульсе. Младший говорит о папе в настоящем времени: папа умеет вот это, папа любит вот то. «Я тоже говорю об Артеме, мне не хочется, чтобы это стало запретной темой. Только недавно начала говорить о муже в прошедшем времени. Я попробовала отложить переживания в сторону, но от этого стало еще хуже: нельзя отложить то, что происходит здесь и сейчас». 

Фонд «Словом и Делом» помогает женщинам и детям пережить утрату близкого человека по всей России, чтобы мы могли и дальше продолжать это делать, открыт сбор средств на платформе Доброmail.ru. Поддержите наш проект по ссылке

Наталья Лавринович